Скандал и грех - Страница 8

– Мои арендаторы и соседи ожидают, что я устрою для них рождественский, а потом и новогодний бал. Не говоря уже об угощении к Дню святого Стефана.

– Раньше ты никогда себя этим не утруждал, – подозрительно сказала Джульет. – Что на самом деле удерживает тебя в Хартсе? Только не говори мне, что бесхитростная Рода Миклби пленила твое сердце!

– Джульет, ты постоянно упрекала меня, что я годами не забочусь о Танглвуде. Сейчас я пытаюсь это исправить. Что касается мисс Роды, то я в полной безопасности. Одна из ее старых тетушек обещала ей сезон в Лондоне, а как тебе известно, охота за мужьями в столице несравнимо продуктивнее, чем в сельской местности.

– Ты можешь снова заняться Танглвудом в январе, – настаивала Джульет, не желая отказываться от своего плана. – Не имеет смысла переворачивать новую страницу в уходящем году.

– Январь двулик, – ответил Кэри. – Одно лицо обращено в прошлое, второе – в будущее. Прости, обезьянка, но я покрою себя позором, если не сдержу обещание. Я буду скучать по тебе почти так же, как ты по мне, но, увы, на Рождество мы не увидимся.

– Если хочешь, можешь не играть Себастьяна! – раздраженно сказала Джульет, что не пристало будущей герцогине. – Можешь играть дядю Оливии сэра Тоби. Или сэра Эндрю… нет, он ухаживает за Оливией. Знаю! Ты можешь взять роль шута Оливии.

Джульет была красивой девушкой с густыми темными волосами, большими серыми глазами и стройной фигурой, а раздражение лишь подчеркивало ее природную красоту. Но Кэри не волновали ни раздражение, ни чары Джульет. Он еще помнил сестру гадким трехлетним созданием, которое сломало его любимую игрушечную лошадку.

– Теперь я должен ехать, маленькая упрямица. Поцелуй меня на прощание.

– Я хочу, чтоб ты приехал в Суррей! – повторила Джульет на тот случай, если брат не понял ее. – Мне совсем не по душе, что ты будешь на Рождество один в этой дыре, когда должен находиться с семьей. Но там, как я подозреваю, живет твоя любовница и полдюжины отпрысков, – презрительно сказала она.

Кэри горько засмеялся:

– Фактически я по уши в вынужденном обете безбрачия.

Что соответствовало печальной действительности. По соседству с Кэри не было даже какой-нибудь любезной вдовы, поскольку его кузен викарий строго следил за личной жизнью своих прихожан.

– Мы с вами родственные души, – сочувственно произнес герцог, и Джульет бросила на него предупреждающий взгляд.

– Но если не женщина, тогда что тебя держит? – упрямо спросила она брата.

– Долг, обезьянка, – решительно ответил Кэри. – Я в долгу перед моими арендаторами. В долгу перед моими соседями. В долгу перед милой бабушкой, оставившей мне это наследство. В память о ней я не могу допустить, чтобы поместье окончательно пришло в упадок…

– Если б ты сумел простить Серену, – перебила его Джульет. – У нее есть деньги, она бы помогла тебе.

– Нет. Я сам добьюсь, чтобы поместье снова приносило доход. И я не хочу слышать от тебя никаких предложений.

Джульет с детства помнила этот командный тон отца.

– Хорошо, – надулась Джульет. – Тебе незачем кричать на меня.

Кэри любил сестру, даже когда она в восемь лет нашла потрепанную копию «Фанни Хилл» и радостно показала старшему брату, сэру Бенедикту Уэйборну, который немедленно сжег ее.

– Не унывай, обезьянка, – нежно сказал Кэри. – Мысленно я буду с вами. А вот для тебя подарок. – Он протянул ей сверток в яркой упаковке.

– Очень красиво. Должно быть, это сделала для тебя женщина? – с возродившимся подозрением спросила Джульет. – Кто она? Полагаю, какая-нибудь танцовщица.

– К твоему сведению, это сделал клерк в магазине Хэтчарда. Новая услуга, которую они предлагают. Хотя на самом деле это придумала молодая леди, с которой я познакомился сегодня на улице.

Джульет усмехнулась:

– Я знала, что есть какая-то девушка. И что же она придумала?

– Рождественскую обертку.

– Никто рождественскую обертку не придумывал, – ехидно заметила сестра. – Она существовала всегда.

Герцог вдруг засмеялся.

– Как звезды и горы, Джульет?

– Если вы, сэр, не возражаете, я сама допрошу своего брата. Девушка хорошенькая?

– В сущности, это одна из наших дербширских кузин, – проигнорировал вопрос Кэри, по опыту зная, что утвердительный ответ сразу превратил бы сестру в энергичную помощницу Купидона. – Ее дядя лорд Уэйборн. Ты должна ее знать. Ты всех знаешь.

– Я действительно знаю всех, – самодовольно заявила Джульет. – Правда, у его сиятельства дюжина племянниц, если не больше. Ведь у него десяток братьев и сестер. Как ее зовут?

– Понятия не имею. Я не догадался спросить.

– Не догадался! А сама леди не могла, конечно, сказать. Кто с ней был?

– Никого.

Джульет явно не поверила:

– Но ведь кто-то ее сопровождал? Мать? Компаньонка? Служанка?

– Никто. Если не считать лорда Далиджа.

Герцог выпрямился в кресле, подтвердив, что внимательно слушает разговор брата с сестрой.

– Этот не в счет.

– Да, – согласился Кэри. – Отрицательная величина.

– Не понимаю! – возмутилась Джульет. – Значит, твоя девушка все-таки была с лордом Далиджем?

– Нет, совершенно одна, когда эта грязная тварь сбила ее с ног, – гневно сообщил Кэри. – Он толкнул ее на Пиккадилли, и она упала, бедная девочка.

– Вот же паршивец! – процедил герцог. – Послушайте, Кэри, если вы хотите вызвать его, я буду секундантом. Нельзя позволять этому Далиджу ходить по улицам, толкая девушек. Не в Англии.

– Я так далеко не зашел, – скромно ответил Кэри. – Я только помог ей встать и показал короткую дорогу к Хэтчарду. Знаете, через пекарню?